Юрий Воронов
ВАШЕ СЧАСТЬЕ ЭТО – Я
Так считаю Я – кошка по имени Лана. Нет, не Лена – это человеческое имя, и не дело это называть кошек, например, даже Маруськой. Ведь Маруська - это Мария, имя у людей очень уважаемое. Нет, я просто Лана, а это сокращенное от моего полного имени – Лапочка Наша. Конечно, мне больше нравится, когда меня зовут полным именем, но на кухне я согласна и на Лану.
Моя кошачья биография довольно запутана и необычна. Породы я, конечно, королевско-царской, нисходящей в предках к священным египетским кошкам. Откуда всё кошачье племя унаследовало понятие « А вы знаете кто – Я такое?» Роста я идеального, веса переменного, цвета золотистого, в усах серебристого, хвоста длинного пушистого; лапастая, глазастая и, вообще, вся прекрасная.
Мои первые детские воспоминания хорошие. Со мной жили люди, которые считали себя хозяевами. Звали их Ира и Олег. Был у них маленький сынок, которому я обязана своим появлением в их доме, по имени Андрюша. Они меня любили, и я их тоже и всё было хорошо. И вот, когда мне было уже 4 года, и я была уже взрослой, уважающей себя кошкой, кому-то взбрендило в голову, что для полного моего счастья им нужна ещё и собака. И вот в моём доме появился малюсенький щенок, назвали его Лепрозорием, полагая, что из него вырастет что-то большое и важное. Но потом вскоре увидели, что это не Он, а Она, растёт это Оно плохо и стали называть его Лера, сокращенное от Лепрозория. По моим кошачьим понятиям лучше бы назвали её Холера, тогда бы, наверное, у неё во взрослом состоянии не было бы кожной болезни до облысения из-за первоначального имени, Но я слышала, что холера тоже что-то нехорошее, Так, что в любом случае ничего путного вырасти не могло, а выросло мелкое, склочное и истеричное животное. Короче выросла собачонка, из-за которой всё и началось.
Что началось? А то, что я посчитала ниже своего достоинства жить рядом с таким ничтожеством, которое даже на горшок ходить не умеет. Видите ли, Ира должна утром вставать и вести её на улицу, где она и такие же другие недоумки загадили весь двор и не понимают, что для этого есть специальное место в доме под названием – туалет. Из-за этого собачьего племени приличной кошке и на прогулку нельзя выйти. Если тебя за просто так не схватят своими зубищами, то уж мигрень от их псиного запаха будет точно обеспечена. А ещё хотят, что бы мы с ними дружили! Да таких друзей надо в музей, да и то только в виде чучел, соломой набитых. И Я хозяевам заявила: «Или Я, или она, эта ваша бесполезно-вредная Лера-холера». Ведь на неё даже соседи устали жаловаться. То посреди ночи залает, то детей покусает, то в подъезде накладёт. «Вон её из моего дома!»
И тут я узнала всё несовершенство людского племени! Ведь, рассуждая «по уму» нужно было им поразмыслить так: кто первый в доме появился – Лана, кто старше – Лана, кто полезнее – Лана, кто нравится соседям – Лана. И, в конце концов, кто в доме Хозяин? Конечно, Лана! А они стали рассусоливать, что, конечно Лерка- стерва, но её жалко, а Ланка много на себя берёт и вообще обнаглела. Забыли, что стервы должны жить на улице. Бомжей, почему- то не жалеют, а псов- скотов жалеют. И чем это я обнаглела? Я здесь прописана, а когда прописывали эту министерву у меня вы согласие спрашивали? Нет, не спрашивали! Вот и отвалите от меня, куда подальше и дайте жить спокойно. Но к консенсусу так и не пришли, вопрос повис в воздухе, и наступили плохие дни в моей жизни.
Стали мы с Леркой скандалить и жить как настоящие кошка с собакой. Эта стерва постоянно на меня рычала и лаяла, старалась тяпнуть за лапу, если никто не видел. Я, конечно, огрызалась и царапала её за нос, но ей по её глупости, этой науки хватало не надолго. Ира за меня заступалась, а Андрей обещал выкинуть Лерку на помойку, да никак у него не получалось, т. к. Олег обещал, что та исправится. Вот наивняк – то! Да у неё в генах записана стервозность, как и у некоторых людей. Сами знаете, что это на всю жизнь.
Особенно было плохо, когда все уходили из дома. Тут уж мне приходилось запрыгивать на гардероб и ждать, когда кто- нибудь вернётся. А если мне на горшок надо? Приходилось терпеть, ведь я культурная, благородная кошка и не могу себе позволить безобразничать в доме. Так и испортила себе здоровье из – за этой дуры. Теперь хожу редко и помалу и моча моя сильно желтая. Про стрессы я уж и не говорю, я из них не выходила. От этого испортился мой характер. Стала я затюканная, постоянно испуганная и агрессивная. Пропал аппетит и я исхудала от носа до кончика хвоста. Жизнь превратилась в кошмар! И вот хозяева нашли выход, от которого я совсем было чуть не окочурилась. Они решили отвезти меня на лето на дачу. Слышала я их разговоры. Там то и воздух свежий, и птички поют, и солнышко светит, и мышки бегают и вообще кошке лучше жить на улице. Вот и вся их любовь! Лерку, значит, на помойку нельзя, а меня на дачу можно. Я поняла, что меня предали в угоду принципам гуманизма и альтруизма. Фу, слова – то, какие вонючие, не наши кошачьи и не русские. Наверное, их общечеловеки придумали. Слышала я, что есть такая порода у людей. Вывели её, толи сама вывелась где – то там, за горами, за морями. Тьфу, на них и лапой растереть!
Сунули меня в корзинку, корзинку в тарахтелку, долго трясли и вот привезли! Ну, спасибо вам! С одной стороны вонючая канава с водой, в которой даже лягушки не живут; с двух сторон металлическая сетка, как в зоопарке для тигров, а с последней стороны глухой двухметровый забор, как в дурдоме. По середине их шестисотого участка (не Мерседеса) какой то загон из кирпича высотой в полметра. Это, наверное, чтобы туда лягушки земляные не запрыгивали. Ну, а сбоку сарайчик деревянный, гостевой домик. Туда эта семейка ко мне в гости приезжала по выходным дням. Приедут со своей личной охраной Валерией Стародворской, заголятся по самое ничего, «отдохнут», а потом отсыпят мне кучку сухотного корма, воды в миску нальют и отбудут восвояси на целую неделю. По дороге рассказывают друг другу о том, как мне на этой, проклятущей даче хорошо. Вас бы сюда, благодетели вы мои!
Теперь расскажу о моей дачной жизни. Не зря говорят, если выбираешь дом, вначале посмотри на соседей. А соседи мне достались препаршивые! С одной стороны были люди очумелые. Они включали очень громко своё бу-бу-бу и могли «балдеть» от него до половины ночи. Иногда привозили рыжую кошку, но общаться я с ней совершенно не могла. Эта бедняга до того была забалделая от этого бу-бу, что не только человечий, но и кошачий язык давно забыла, в общем, полный инвалид. Впрочем, не одна она в этом семействе была инвалидкой. Была там ещё одна старушенция, забалделая ещё больше, чем та кошка. Причина её забалделости мне неизвестна. Говорят, что вместо воды пьёт она что-то другое, наверное, дурное молоко или жидкость из нашей канавы. С другой стороны люди-соседи были хорошие. Все они такие большие, но тихие и добрые. И всё бы хорошо, да новая напасть! Удивляюсь я, почему это хорошим людям обязательно откуда-то возмётся какая- то «накваса», от которой ни сна, ни покоя? А накваса эта была в виде двух серых и вредных кошек. Одну зовут Маруська, а другую Чира от слова чирей, что вполне соответствует её характеру. Я потом узнала, что это были мама с дочкой, по породе русские голубые, лесбиянки значит. Ну, это меня не касается, я и сама то в этом смысле неполноценная, лишенная кошачьих прав ещё в детстве. Так вот эта сладкая парочка унаследовала от предков глубокое чувство эгоизма, жадности и скандальности. Они не только со мной не дружили, но и как цепные псы охраняли границы своего участка и меня туда не пускали. Вхожи были туда только любые коты, в любое время дня и ночи. С теми они и харчами делились, и выпендривались перед ними, и катали их на своих спинах. В общем, вели себя как ихние близкие родственницы. Ухажеров же у них всегда хватало, особенно по весне. Тут и дикий кот серый, который остаётся на зиму охранять дачи, причём бесплатно, и какие-то приблудные ненашенские коты и кот Рыжик, живущий от меня через один участок, да и другие бомжеватые пришельцы. С Рыжиком была печальная история. Привезли его хозяева по весне поздно, когда соседские кошки уже своё получили и коты стали им по фигу. Рыжик видит, что там ему ничего не светит, и прибежал ко мне со своей любовью. Уж он меня обхаживал обхаживал и спину то выгибал, и хвост свой пушил и к небу морду задирал. Сутками от меня не отходил. А толку то никакого. Я то ведь вечная девушка и коты мне не нужны. Только дней через десять до рыжего дошло, что и тут ему ничего не светит. Он на меня обиделся и ушёл, а когда я однажды зашла к нему в гости, он задал мне серьёзную трёпку и с позором выгнал со своего участка с воплями: «Иди отсюда, феминистка фригидная!». Ну и дальше в том же духе. Глупый, разве я виновата, что люди за наш счёт устраивают себе спокойную жизнь.
О Рыжике надо рассказать по подробнее, т. к. судьбы наши потом переплелись, как в кино. Кот этот был очень умный, добрый и не жадный. У его миски всё кошачье общество кормилось, в том числе и я. Каждый вечер он со своим хозяином прогуливался по длинной нашей улице, как собачонка. Знал всех соседей, дружил с Григоричем рыбаком. У них был консорциум по рыбе. Один ловил, а другой ел. На прогулки и меня приглашали, но я, как девушка – трусиха, ведь там машины, собаки и чужие люди. Зачем мне искать приключений? Лучше на кирпичиках посижу, да к ним в гости вдоль заборчика, пока лесбиянки спят, сбегаю. А Рыжик был герой! Он и с котами дрался и шлялся по всем участкам, даже за канавой я его не раз видела. А по ночам он ходил в лес на охоту и потом хвалился, что мышами он объелся. А вот мне ни разу мышку в подарок не принёс. Я ему сказала, а он ответил: « Не за что тебе приносить, да и сумки у меня нету, Лови сама, а то совсем обленилась, пустышка». Но, несмотря на все его грубости, я очень жалела, когда он однажды с охоты совсем не вернулся. Говорили, что его самого сожрало какое то чудовище с горящими глазами, когда он из леса с охоты возвращался. Вот такая наша короткая кошачья жизнь! Рыжик погиб, как и жил, геройски, но не зря говорится, что нет худа без добра или ещё – кому война, а кому мать родна. Его смерть для меня обернулась большим благом.
Хозяин Рыжика, Юрой его зовут, сильно переживал гибель своего любимца и даже решил больше кошек не заводить, чтобы в будущем не расстраиваться. Но тут здорово подсуетилась моя хозяйка Ира. Она, через соседку забросила предложение: «Пусть нашу Лану вместо Рыжика возьмут». Юра, конечно, возмутился, как это вместо геройского кота взять какую-то кастрированную кошку. Не будет этого и точка! Но известно, что мужчины только с виду такие самостоятельные и не могут устоять против метода, который называется «взять измором». Так и в этом случае. Стали ему капать на мозги по очереди: жена его Сима, соседка Оля и моя Ира. А доводы у них были убедительные: во-первых, я не гулящая и котят у меня не бывает, значит топить будет некого, во-вторых, я не вонючая и метить, как это делал Рыжик, все углы в квартире не буду, в третьих, я не буду болтаться по всем участкам и искать меня не нужно ну и, наконец, ем я мало и не привередничаю. Нужно сказать, что и я здесь хорошо сообразила – что к чему. Думаю, что с одной стороны мне, конечно обрыдли такие хозяева с их отвратной Лерой, а Юра с Симой меня не прогоняют, прикармливают и ругают Чиру с Маруськой, когда те вдвоём на меня нападают. С другой стороны я не знаю их жилищных условий. Может, живут сами с удобствами во дворе в маленькой комнате, да еще, не дай Бог, с каким - нибудь псом размером в пять Лер, а на дачу его не привозят по причине его крайней злобности и если Лерка только кусается, то такой пёс просто меня проглотит и не подавится. Боялась и сомневалась я очень и очень. Но, всё же я решилась по принципу: будь, что будет, кто не рискует, тот не пьёт валерьянку! Тогда я стала изображать Юре и Симе, какая я замечательная кошечка и стала приходить к ним каждый день, стала им жалобно мяучить, жалуясь на свою неприкаянную жизнь, стала им мурлыкать для их поощрения, изображала, что ем я мало, совсем не пью и в туалет не хожу. Стала им доказывать, что надо меня взять и срочно. Поскольку Юра привык, что в его владениях кошачьим командиром был Рыжик, я ему показала, что тоже могу командовать и стала по очереди гонять Маруську и Чиру с нашего уже теперь участка. Они сначала очень удивились и испугались, подумали, что у меня от заброшенности «крыша поехала», а потом, почуяв неладное, объединились и пытались не пускать меня не только на свой участок, но и на Юрин. Но тут Юра вооружился тряпкой и сказал: »Ах вы, задрыги, расхозяйничались тут, Рыжика на вас нету! « и стал хлестать их тряпкой по их гулящим задницам, они и присмирели. А я поняла, что победила и светит мне дальняя дорога в неведомые края.
Тут уже и осень подоспела, и встал вопрос о том, где и как мне жить дальше. Нервы мои были на пределе, и я впала в жуткую депрессию, особенно тогда когда старый хозяин – Олег сунул меня в машину и повёз в Москву. Я поняла, что всё кончено, и мои мечты не осуществятся. Снова мне выслушивать злобный лай Холеры и прятаться на гардеробе. И залилась я горючими слезами, но не зря говорят, что только утопленные котята не имеют надежды. Меня почему-то сразу стали мыть и выстригать мои колтуны, которых от моей неухоженности было много по всему моему грациозному телу. И тут я услышала, что меня готовят к передаче в другие «добрые руки» Ага – подумала я, совесть заела, до чего вы кошку довели. Стыдно такое неприглядное чучело отдавать! Да, ну ладно, простим им. Главное привезли меня к Симе с Юрой. Я как только вошла, так и мякнула от восторга. Огромная квартира с двумя балконами, а кухня, а туалет! Одних диванов три, да ещё две кровати, да четыре кресла и никаких тебе Лер-Холер. Я не поверила своему счастью и подумала: «Наверное, меня в гости привезли и снова мне возвращаться с этой Рублёвки в хрущёбку» И только когда Ира с Олегом вильнули хвостом и быстренько смотались, наверное, боялись, что меня не возьмут, я поняла что моё счастье близко.
И вот началась моя новая жизнь! Сначала, я как любая кошка провела мониторинг всего моего нового хозяйства, заглянула во все углы. Всё было бы замечательно, если бы не вездесущий запах кота Рыжика. Такой видимо был неряха или индивидуалист-эгоист, что затрудняюсь сказать какие только углы и закоулки он не пометил, утверждая, что это всё «моё». Ну, всё, отцарствовал своё, пусть земля ему будет пухом. Теперь я буду здесь Клеопатрой, а дух этот котовский сам потом улетучится, а я ещё и помогу своим духом, благо он у меня не такой душистый. Сначала пошёл процесс реабилитации. Все, кто попадает из грязи в князи, не сразу переделываются и ещё долго удивляют окружающих своими старыми плебейскими привычками. А тут ещё последствия стрессов и депрессии. Привезли меня с расстройством желудка и вообще, полуживую. Юра, когда брал меня на руки, говорил: «Ой, какая лёгкая и половины Рыжика не будет, наверное, потому, что она кошка». Этот Юра, вообще человек наивный. Только и умеет в своих железяках-деревяках копаться, а по жизни ничего не понимает. Его бы в такие условия, в каких я жила! Тоже вернулся бы к весу, когда он свою Симу обхаживал. А вот эта самая Сима настоящая хозяйка, а уж про её голову я и не говорю. Она у неё вся седая и умная, умная! Она, Сима, всё умеет, даже кошек лечить. А ещё лучше она умеет кошек кормить, даже лучше чем умеет сама есть. Через месяц я была совсем другая кошечка; гладкая, полненькая и чистенькая. Выражение обалделости от свалившегося счастья у меня прошло и появилось на мордочке выражение своей значимости и независимости, как и полагается быть. Долго у меня сохранялась привычка ворчать и царапаться, благо коготки у меня очень остренькие. Привыкла ведь у старых хозяев сама себя защищать. Потом я поняла, что это здесь лишнее и перевела такое поведение в область шутки. Теперь я их «пугаю», замахиваюсь лапой и щелкаю зубами, если они мне надоедают своими любезностями, но уже никого не царапаю. Новые хозяева оказались легко поддающиеся дрессировке. Я им установила жёсткий режим дня и ночи тоже! Подъём не позже восьми утра и сразу же моя кормёжка. Потом уборка за мной в туалете, а что им стоит мои какашки собрать, да пол подтереть, когда я иногда мимо горшка схожу «по маленькому»? Да, ничего не стоит, даже если в это время они чай пьют! Потом они со мной играют, изображаем мы игру в кошки-мышки. Они по очереди бегают по квартире с «мышкой» на веревочке, а я бегаю за этой мышкой. Когда я наиграюсь, ложусь спать, а их отпускаю «дела делать» на кухню. Сплю я чутко и не дам им съесть без меня что-нибудь вкусненькое. А на звук, открываемой ножом консервной банки я прибегаю за одну секунду, ведь там тушенка или мой любимый кошачий корм. Нет, тут меня не проведёшь! Теперь, когда Юра берёт меня на ручки, он говорит: «Ну, Ланка, ты тяжелее Рыжика стала, обжора». Или ещё: «Деточка, а ты не лопнешь?». И ничего я не лопну, я желудок уже разрабатала.
Сплю я много, но в доме всё держу под контролем. Проверяю, чтобы хозяева были дома и на долго из дома не уходили, чтобы на компьютере не заигрывались до головной боли и чтобы Сима не забывала ходить на рынок за тушёнкой и кормом для меня. По ночам я выхожу в общий вестибюль, где лифты, и смотрю, все ли двери на месте. Это бывает когда Юра встаёт в туалет и меня выпускает. Он думает, что я туда иду гулять, а я выхожу по делу. Днём я туда не хожу, там чужие ходят, пол грязнят. Сплю я, где вздумается, то на груди у Юры, то на животе у Симы. Про другие места я и не говорю, они все мои. Короче не жизнь у меня, а сплошной гламур. Пора меня звать не Лана, а Лафа, т.к. жизнь моя теперь сплошная лафа. А кроме хозяев, пусть уж они себя хозяевами считают, меня здесь любят и другие, например Симины внуки, Особенно аллергик Митя. Хлебом его не корми, а дайте ему меня погладить и потискать. Да ладно, я потерплю немного для хорошего человека! И все счастливы! Особенно я рада за своих новых хозяев. Ведь они так довольны, что я у них поселилась, а Юра всё реже и реже вспоминает своего любимого, непутёвого Рыжика. Наверное, понял, что я обижаюсь, когда меня сравнивают с каким-то подкидышем. Я то знаю себе цену и часто им напоминаю: «Не забывайте, что ваше счастье – это Я!». 23 января 2009г. .
